Содержание:
Молдавская избирательная кампания создавала иллюзию того, будто у молдаван есть какой-то выбор, а диктатуру президента Майи Санду можно победить электоральным путем: когда пришли на участки, проголосовали, а на утро противный режим схлопнулся. Такое тоже бывает, но не в современной Молдавии. Там партия власти PAS («Действие и солидарность») натянула себе минимально допустимый результат — 51 кресло в 100-местном парламенте. Получать меньше ей было нельзя, так что меньше она бы не получила.
Все было решено еще осенью прошлого года, когда Санду осталась на второй президентский срок лишь благодаря голосам с зарубежных участков. Наблюдение на них затруднено, а посольства и консульства в принципе режимные объекты, подчиненные правительству. Это самое удобное место для того, чтобы набросать голосов кандидату от власти. Но в случае почти всех государств мира такой способ фальсификаций не сыграл бы решающей роли. Однако в маленькой Молдавии, значительная часть населения которой эмигрировала, доля «иностранных» голосов огромна.
Признав столь сомнительное переизбрание президента, оппозиция лишилась шанса на то, что парламентские выборы пройдут в русле демократических процедур. Вероятно, слабость сопротивления предопределили надежды на завершающуюся сейчас кампанию, ведь Молдавия — парламентская республика, где у президента минимум полномочий. Если бы партия Санду эти выборы проиграла, рычаги управления выскользнули бы из ее рук. Но то, что она оставалась во главе вертикали, для молдавского режима означало свободу действий в духе «что хочу, то и ворочу». Опекуны Санду в Евросоюзе благословили ее на сколь угодно жесткие действия против оппозиции. Молдавия воспринимается в Брюсселе как рубеж, который нужно удержать во что бы то ни стало.
Обычно навязыванием лояльного Западу режима в нужных странах занимаются США, у них для этого широкий инструментарий — вплоть до военных интервенций. Но на время президентства Дональда Трампа оперативная столица глобализма перенесена в Брюссель, а прежние обязанности Госдепа взяла на себя глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен. Иллюзии, будто европейские демократические традиции не позволят ей действовать в американском стиле, если и были у кого-то, то окончательно развеялись, когда неприемлемые для ЕС результаты выборов были отменены в Румынии. То, что не позволено Румынии, Молдавии тем более позволено не будет.
Сам по себе Евросоюз неоднороден. Некоторые нации, в том числе и с полярным отношением к России (например, поляки или венгры) Урсулу в свой электоральный процесс не пустят. Но у тех, кто критично зависим от распределяемых Еврокомиссией ресурсов, как и там, где евробюрократия глубоко проникла в систему управления, есть только видимость избирательного суверенитета. Загон для разрешенного неширок: можно выбрать во власть условно левых или условно правых, то есть почти одинаковых евроцентристов, а противников Брюсселя как направляющей силы, так называемых евроскептиков, избирать недозволительно.
Раньше было тоньше: с выбором народа как-то считались, с победителями кампаний работали. На практике это выливалось в то, что неудобных политиков припирали к стенке и вынуждали становиться удобными, как это было с Алексисом Ципрасом, бывшим премьер-министром Греции. По сути — рэкет, но внешне выглядело прилично. Урсуле же некогда и не хочется кого-то в чем-то переубеждать, поэтому результат должен быть обеспечен уже на уровне избиркомов.
В Молдавии задача стояла сложная, зато четкая: 51 мандат у PAS — и ни мандатом меньше. Все остальные ведущие партии возможность коалиции с властью отвергали и в теории могли создать собственное многопартийное правительство. В пользу этого работала бездарность регионального командования глобалистов, то есть Санду и PAS. У них отлично получалось выпрашивать кредиты и даже гранты, но не распределять все это так, чтоб в стране росли экономика и уровень жизни. Как следствие, социологи сулили PAS максимум треть голосов, политологи — одиночество.
С такими рисками для власти о свободном волеизъявлении не могло быть и речи. Прежде всего были закрыты нелояльные СМИ. Потом взялись за телеграм-каналы, благо французам удалось поймать создателя этой платформы Павла Дурова. Обиженный миллионер подставил официальный Париж, рассказав о неприличных просьбах к себе насчет борьбы с молдавской оппозицией, но слукавил по поводу исполнения этих просьб. По Дурову, он согласился на первое требование — заблокировать молдавские оппозиционные каналы с экстремистским контентом, но отказал во втором — заблокировать все остальные, просто оппозиционные. На самом числе в число заблокированных сразу попали каналы, связанные с наиболее пророссийскими политиками, — блоком «Победа».
Блок этот в итоге до выборов вообще не допустили, а заодно и ряд других оппозиционных партий. Лицо «Победы» и главу Гагаузии Евгению Гуцул приговорили к тюрьме по заведомо политизированному обвинению «нарушения при финансировании избирательной кампании». Были задержаны сотни нелояльных активистов, в том числе десятки — прямо накануне выборов. А голосование обустроили наиболее выгодным для Санду образом: сотни избирательных участков для диаспор в странах Запада, всего два участка в России, где диаспора самая крупная, но имеет «неприемлемые» взгляды, а на дорогах из Приднестровья, где у людей взгляды столь же «неприемлемые», организовали затор и массовую проверку машин.
Несмотря на все ухищрения, Санду нервничала и сомневалась в успехе: в деле борьбы за власть она перфекционистка. Кроме того, с зарубежных участков поступали тревожные новости: в Западной Европе было пустовато, а те два, что в России, постигли толчея и нехватка бюллетеней. Именно этим объясняется истерика, которую госпожа президент устроила в день голосования, обвинив оппозицию в фальсификациях. «Мы знаем, что вмешательства было много», — заявила она, допустив, что результаты выборов могут быть отменены. И их несомненно отменили бы, как это уже было в Румынии, если бы последнему средству — голосам диаспоры — не удалось обеспечить PAS 51 депутатское кресло.
Но счетоводы в консульствах справились, Урсула будет довольна, а вместе с ней и президент Франции Эммануэль Макрон, чья держава курировала обеспечение нужного для Брюсселя результата на молдавско-румынском направлении. Старались они все почему-то так, будто боялись проиграть не Молдавию, а Эльдорадо. Это тревожный признак.
Молдаване могут успокаивать себя мыслью, что лояльность их небольшой страны была для ЕС вопросом престижа: еврочиновники не желали потерять ее, как прежде потеряли Грузию. Но, к сожалению, ситуация выглядит гораздо опаснее. По той же Грузии в Брюсселе печалятся не из-за любви к хинкали, а из-за того, что провалился сценарий с открытием второго фронта против России.
От Молдавии, вероятно, ожидают того же. Конкретно — нападения на российских миротворцев в Приднестровье в момент, когда дела у ВСУ пойдут совсем плохо. Прежде в Кишиневе отрицали возможность прямого вмешательства в конфликт вокруг Украины, а равно и возобновления войны в ПМР после почти 35-летнего перерыва: обе эти идеи категорически непопулярны у молдаван. Но теперь, когда мандат режима Санду надолго продлен, он будет «на подстраховке» у режима Зеленского.
Выборами эту ситуацию не исправить. Тут, как говорил сантехник из советского анекдота, всю систему нужно менять.
